...А ведь со стороны можно было представить, что Билл - очередной кретин, решивший покончить жизнь самоубийством на том легендарном мосту. Лицо закрывали огромные темные очки, смотря на которые вы не могли даже разглядеть глаз парня, и узревали лишь свое отражение. В пальцах тлела тонкая, женская сигарета с ароматом вишни и шоколада - их Каулитц младший заказывал специально в Японии, чтобы побаловать себя в очередной раз. И не важно, что это ему обходилось в практически огромную сумму, главное для младшенького было то, что ему было приятно. Осторожно поправив очередное дизайнерское извращение, вязанную шапку, о которой мечтали толпы девочек, Билл вспомнил брата. Как-никак, они уже не виделись почти год, как раз после расторжения контракта Билла и записывающей компании. Каулитц младший прекрасно помнил лицо брата, внешне спокойное, но если приглядеться - искаженное презрением и ненавистью, и его последние слова - мне такой брат не нужен. Все эти воспоминания камнем висели на душе, неприятно давя на горло и как лента в старом кино аппарате прокручиваясь назад. На губах за все это время уже почти что застыла легкая ухмылка, привычная, которую обожали многие парни, которые испробовали Билла. А несмотря ни на что, среди всех них он пытался увидеть что-то, что напоминало о близнеце, или же аромат, или улыбку, или взгляд, но тщетно. За этот год, если честно он уже успел слегка подзабыть лицо брата, и наверное, помнил бы его лишь по воспоминаниям, если бы постоянно не покупал журналы. Группа... А группа что? Она как всегда цвета, была на вершине, поклонники превозносили ее до небес, а Биллу оставалось лишь любоваться глянцевыми картинками во время ожидания очередного клиента, и вспоминать, что эту жизнь он выбрал сам. И сигарета как всегда обжигала идеально отманикюренные пальчики, да и ветер видимо дул слишком сильно...

оос: даа, Бэла ушла из группы, если что читай мое био.

Билл легко обернулся, услышав за спиной чьи-то легкие шаги, почти что неслышные, и слабые. Хот, разве он прислушивался? Нет, конечно же. Просто кто-то в этот довольно ранний утренний час решил пройтись, выкурить сигаретку, подумать о своем. Что ж тут странного может быть? Ничего по сути. Но это был он. Именно он, брат, близнец, отражение - да называйте как хотите, главное что это был именно он. По позвоночнику побежала заметная дрожь, отдаваясь слабым холодком и переходящая на пальцы, которые уже не в силах были удержать даже сигарету. Хотя, Билл давно ничего тяжелее своего кошелька и не таскал, ну или флакон духов большого объема. Максимум - бутылка, но даже она намного легче микрофона, к которому за долгое время привык Каулитц младший. Если говорить на чистоту, не скрывать ничего - на глазах резко заблестели слезы, срывающиеся с ресниц и бегущие под очками по щекам, оставляя длинные дорожки следов. Было бы очень обидно, если бы Билл обознался - и очень больно, если бы это оказался и правда Том. Повернувшись спиной к бордюру, за которым неслись потоки машин, Билл внимательно посмотрел на парня, будто пытаясь разглядеть его насквозь. Безумно хотелось подойти и обнять этого парня, даже если бы это был не Том, просто обнять и промолчать. Билл был готов к странной реакции, к тому что его сочтут сумасшедшим, но ему так е хватало простой, глупой ласки.. Был только секс, страсть, похоть, желание - называйте это как хотите, но главное - горячее, но не теплое. Все же, несмотря на огромное желание, Каулитц почему-то не смог подойти, хоть и пальцы, и бледные губы сильно дрожали, но он... боялся?

Наплевать. Будь что будет, и неважно, наплевать на реакцию парня, живем один раз и унижение тоже испытать надо. Билл выпрямился и быстрыми шагами подошел к молодому человеку. Сейчас все сомнения рассеялись окончательно, он стал уверен в том, что это Том - шрам на запястье и три родинки около хрупкой косточки говорили сами за себя, будто бы показывали и кричали "Да, да, это Томас Каулитц, да, ты еще удивляешься?!" Билл будто сжался внутри как пружина, или же будто перед ударом, он заметно напрягся и насторожился. И тут... У него просто не хватило слов. Все, что он проговаривал себе каждый раз перед сном, как представлял их встречу, то, как это должно было быть - все вылетело из головы, и оставило лишь абсолютную пустоту. Билл резко выхватил из пачки, зажатой в руке парня сигарету, нагло, но в тот же момент как-то ненавязчиво и просяще, дрожащими пальцами. Прикушенная еще три минуты назад губа уже начинала довольно сильно кровоточить, оставляя во рту слабый привкус крови, который мгновенно смешивался с никотином, но это было уже абсолютно не важно. Первая затяжка, вторая... А ведь от него и пахнет так же...

Вы когда-нибудь видели детей из приюта? Точнее их глаза. Когда на детских, пухлощеких личиках ярко горят абсолютно взрослые взгляды, усталые и забитые, будто бы уставшие от жизни, от борьбы. Не видели? И не надо тогда. Билл резко снял очки и именно так, тяжело и устало посмотрел на близнеца. Очередные дорогие очки, но те же легкие морщинки у уголков губ от постоянных улыбок на камеру. Та же крупная родинка на щеке, и слегка покусанные губы, те же, но немного, совсем чуть-чуть более бледные, но все же такие же пухлые и аккуратные. Он такой же красивый, как и был - он никогда не менялся. Все потому что он - это он, и другим Он быть не может, ни за что. Билл осторожно прикоснулся кончиком указательного пальца к губам брата, будто бы заставляя его замолчать, потому что сначала показалось что он хотел что-то сказать. Все же несмотря ни на что, он изменился. Скулы стали более резкими, а губы более бледными. Интересно, а с глазами что стало? Наверное не изменились, это только у Билла они потеряли свой блеск и стали какие-то тусклые, будто бы застиранные. Хрупкой, почти что безжизненной рукой, как сказал бы кто-то посторонний, Билл осторожно снял с него очки. Он и правда не изменился.

Наверное, для них вообще не надо никаких слов, потому что близнецы понимают друг друга с одного легко брошенного взгляда, с одного жеста. Безумно хотелось его поцеловать, дотронуться до губ, от вкуса и аромата которых уже успел отвыкнуть и пресытиться к ароматам других людей, не всегда близко знакомых. Да, Билл готов был сейчас и разреветься как маленький ребенок, никто и не спорит, потому что слезы уже обжигали горло и просились вырваться наружу, но Билл все еще слабо, но держал себя. Дрожащие, замерзающие постоянно губы были будто искажены в каком-то подобии самодостаточной, но абсолютно не правдивой ухмылки, чужой, не такой какая была раньше. Вдруг в груди будто лопнуло что-то натянутое, и наконец-то разлилось по телу эмоциями. это как будто нажали на Play после долгой паузы, именно так. Билл резко обвил шею брата руками и уткнулся ему в ключику кончиком носа, до которого уже добежали слезы, и сейчас немного смешно подрагивали. Все как будто в первый раз, как будто никогда не было прошлого...

Я по тебе скучал. Очень хочется сказать эту короткую, такую простую, но одновременно такую непривычную фразу. Нечасто Билл по кому-то скучает, и испытывает странную дрожь в районе груди при встрече. Все это, конечно же не правильно, но разве кого-то это волнует? Посторонним людям не должно быть дела, а Каулитцы уже давно свыклись со всеми своими пороками. Билл приподнял голову и внимательно, будто бы изучающе стал смотреть на близнеца. Да, он до сих пор такой же красивый и у него такая же прекрасная улыбка. Он не меняется, и видимо не изменится. Как, наверное, и не изменится их отношение друг к другу, хот, в жизни все бывает. Билл дотронулся кончиками пальчиков до щек брата, слегка приподнимая его лицо и чувствуя безумно нежную, как у ребенка кожу, за которой старший близнец всегда ухаживал не меньше Билла. Забитый взгляд глаза в глаза, по привычке. Я по тебе скучал.

Конечно же это не нормально - стоять на мосту, проливая слезы и обнимаясь со своим близнецом. А кто вообще говорил, что они нормальные? Быть такого не может, у Каулитцев давно все не в порядке с головой, и ничто уже тут не поделаешь. Осторожное прикосновение губ близнеца к кончику носа заставило слабо вздрогнуть и судорожно начать улавливать его дыхание, каждую частичку воздуха вдыхать и не отпускать, ни за что. Слегка приподнявшись на мысочках, Билл резко прикоснулся своими губами к губам близнеца, легко раздвигая их язычком. Конечно же он от себя такого не ожидал, это было слишком... Но сейчас будто бы "сорвало крышу", и все запреты стали лишними. Сейчас могло произойти все что угодно - Том мог и оттолкнуть близнеца, и сказать ему все что думает, но Билл не отел думать об этом заранее. Сейчас были лишь теплые губы близнеца, его дыхание, и эти слабые, почти невесомые прикосновения.

Осторожно улыбнувшись постепенно теплеющими губами, Билл ласково провел кончиком ногтя по щеке Тома. Молчать дальше было бессмысленно, но если честно - слв больше не было никаких. Только легкий детский восторг и слабое сокращение мышц внизу живота, похожее на легкую щекотку. Билл осторожно отстранился от близнеца, сделав примерно полшага назад и слегка наклонил в голову бок, будто бы спрашивая "И что же дальше?". Да, в общем-то вот они и встретились. Вот они и вспомнили, что у каждого из них есть брат близнец, практически отражение. Вот и все. А что дальше-то? Снова наверное разойдутся - Том отыгрывать концерт, Билл обслуживать очередного клиента, как будто бы и не было этого дня. Просто видимо так должно было случиться, чтобы если что они друг о друге не забывали, но и не надеялись на примирение или же какое-то сближение. все это было  безмерно глупо, глупее уже некуда, если честно. Даже аромат воска для дред брата, такой родной и привычный кажется немного чужим.

Неприятно признавать, что твое отражение, твой близнец стал одной из самых дорогих шлюх города? - Криво усмехнулся Билл, смотря ровно в глаза близнецу. Конечно, какие тут могут быть вопросы, это не просто неприятно, это даже противно. Когда человек, с которым ты уже провел огромную часть жизни, с которым вместе вы еще были в утробе матери опустился Так сильно. Из центра груди медленно поднималась волна злобы и отчаяния, безумно сильного, такого, которое трудно остановить. Хотелось прямо сейчас сигануть с этого самого моста, лишь бы не видеть глаз близнеца, не чувствовать его тепло.. Закурив очередную сигарету, Билл выпустил сизый дымок в воздух и слегка нахмурился, продолжая думать о чем-то своем. Конечно же, мысли были не из приятных, ничего с ними не сделаешь, но по сути и выхода-то другого не было...

Отредактировано Bill Kaulitz (2008-06-17 17:15:47)

Худая задница Каулитца младшего уже давно уютно примостилась на перилах моста, а пальцы уже побелели от напряжения,  лишь бы удержить себя и не свалиться прямо на бегущие в разных направлених машины. Внимательно смотря на брата, будто бы прожигая его спину глазами, Билл сделал глубокую затяжку и швырнул сигарету вниз, почувствовав как окурок неприятно обжигает тонкие бледные кончики пальцев. Уже давно хотелось просто расцепить пальцы и упасть вниз, чтобы остаться в этом мире ненадолго лишь в памяти некоторых людей, но билл почему-то боялся. Конечно, все самые трудные шаги в этой жизни-  самые страшные. Такая родная, слегка сутулая от игры на гитаре спина, такая аккуратная шея, такое приятное лицо - все это было его отражением, и по сути, у него не было другого более близкого в этом мире человека. Я люблю тебя, Том.

Так непривычно. Много кто говорил Каулитцу эти слова, но сейчас они звучали абсолютно по другому для него, как будто это было что-то другое. Почему он их сказал? Из-за того, что видел намерения брата, или же он впервые в жизни сказал именно то, что ему хотелось сказать, что он думал? Слишком запутано. Сейчас хотелось вместо этого моста, обдуваемого резким ветром, оказаться в постели, или же ванне, отогревая замерзшие руки и пальчики ног, смеяться и смотреть какой-нибудь глупый фильм, говорить о чем попало, и главное - ощущать рядом с собой тепло тела близнеца, его слабое дыхание и слышать родной голос. Все это было безумно глупо, будто бы из сказки, но по-другому все мечты казались слишком тяжелыми. Осторожно подойдя к близнецу, Билл потянул его на себя, оттаскивая от перил моста и притягивая к себе как можно ближе. От губ безумно приятно пахнет сигаретами. Точнее не приятно, а безумно по родному, близко. Билл уже соскучился по этому легкому аромату, каждый раз вспоминая его. Крепко держа брата за отвороты толстовки, Билл крепко прижал его к себе, прикасаясь губами к мочке уха и почти что неслышно шепча: какой же ты глупый, Том...

Потому что глупый.. - легко выдохнул Билл, ровно смотря близнецу в глаза. Только сейчас он понял, как он скучал по нему. Тогда, эти полчаса он был в состоянии легкого шока, а не осознавал что вокруг происходит, все было как бы не по настоящему. Но сейчас, освободившись от тех слов, которые он сначала не мог и боялся сказать, Билл наконец-то вернулся в реальную жизнь. главное - не терять голову, постараться, остаться в этой реальности и не стоить себе замки на песке. Несмотря на то, что не хочется сейчас отпускать близнеца, несмотря на огромное желание провести с ним сколько угодно времени рядом, в его объятиях - это не правильно. Хотя бы потому что они стали разными и по обоюдному мнению отдалились друг от друга. Хотя, может не так? Непонятно... Билл осторожно отошел от Тома и наигранно спокойно протянул, серьезно разглядывая близнеца: Тебе на студию пора?

Легкая дрожь у брата в голосе. Странно, даже несмотря на то, что Билл знает его как свои пять пальцев, он не помнил испуганного Тома. Взволнованного, рассерженного, но никак не испуганного. Такого ну просто быть не могло. Но сейчас, в этот момент может быть что угодно, все может измениться как только захочется. Подтолкнув близнеца к лавочке, которая была единственным "украшением" этого моста, и осторожно усадив его на нее, аккуратно сел рядом. Взяв ладонь близнеца в свою руку, он осторожно прикоснулся губами к кончикам пальцев Тома, немного шершавым от игры на гитаре, и осторожно протянул: нет, останься со мной... У самого Билла сегодня был день, когда он был предоставлен лишь себе, и наверное все было бы как всегда. После прогулки по магазинам, он бы пришел домой и упал бы в джакузи. А потом бы ходил по квартире. А потом бы сидел в гостиной, закутавшись в плед и слушая как бьют капли дождя по стеклопакетам, и смотря как-то страшный ужастик. И все это в гордом одиночестве, согревая себя лишь чашкой горячего шоколада и мечтаниями о будущем. А сейчас, появился огромный шанс провести много времени с... любимым? Наверное да.

Именно этого Каулитцу младшему так не хватало. Казалось бы, ему нужен только сек, потому что он слишком горячая куколка - как называли его многие. Но на самом деле, ему не хватало той самой ласки и нежности, в которой нуждается каждый в этом мире человек. Осторожно проведя пальчиками по подбородку близнеца, он приподнял его лицо взглянув в глаза прошептал, дотрагиваясь губами до губ Тома: ты такой нежный, братишка... Все же да, этих губ ему и не хватало, когда его ласкали абсолютно посторонние мужчины, имена которых он забывал на следующее утро. Именно этот человек ему был нужен больше всего, даже после всех ссор, передряг. Он, его тепло, его нежные прикосновения... Может это было глупо, но Билл будто засыхал после того расставания. А именно сейчас он будто бы начал жить заново, по новым правилам, с новыми ощущениями.